Проводящиеся под эгидой Международной подкомиссии по каменноугольной системе (ISCS) исследования направлены на создание принципиально новой шкалы этой системы на основе уточнения и частичной ревизии существующих шкал карбона, выявлении наиболее крупных рубежей и выборе лимитотипов. В настоящее время в мировом сообществе ярусные подразделения морского среднего и верхнего карбона выделенные на территории Восточно-Европейской платформы (Подмосковье) получили почти всеобщее признание и, скорее всего, будут официально утверждены. Нижняя граница башкирского яруса совпадает с границей миссисипия и пенсильвания и имеет утвержденный стратотип границы (GSSP). Выбор и обоснование глобальных стратотипических разрезов и точек (GSSP) для серпуховского, московского, касимовского и гжельского ярусов являются в настоящее время одними из наиболее важных задач при разработке глобальной хроностратиграфической шкалы карбона. С этой целью проведено переизучение этих ярусов в типовой местности (Подмосковье), изучены более глубоководные разрезы Южного Урала (Башкирия) и открыто-морские разрезы Донской Луки (Махлина и др., 2001; Кулагина и др., 2001; Isakova et al., 2005; Nikolaeva et al., 2005 и др.). Разработаны и детализированы зональные шкалы по конодонтам и фораминиферам для рассматриваемых интервалов, выявлен и детально проанализирован филогенез фораминифер и конодонтов на критических рубежах. Предложенная зональная шкала верхнего карбона России по конодонтам (12 зон) вошла в качестве зонального стандарта в Общую стратиграфическую шкалу карбона России. Впервые проведено прямое сопоставление циклических последовательностей верхнего карбона Русской платформы, Южного Урала и Мидконтинента США. Мультидисциплинарно изучены разрезы-претенденты на стратотипы границы (GSSP) визейско/серпуховского (разрезы Заборье, Подмосковье и Верхняя Кардаиловка, Башкирия), башкирского/московского (Аскын, Южный Урал), московского/касимовского (Афанасьево, Подмосковье; Дальний Тюлькас 1 и 2, Южный Урал, Башкирия) и касимовского/гжельского (Русавкино, Подмосковье) и распределение в них основных групп фауны (конодонты, фораминиферы, кораллы, аммоноидеи, брахиоподы). Предложены виды-маркеры, определяющие нижние границы московского, касимовского и гжельского ярусов. Установлено, что для фиксации нижней границы московского яруса наиболее перспективно первое появление конодонтов Declinognathodus  donetzianus или Idiognathoides postsulcatus . Для определения нижней границы касимовского яруса по конодонтам в качестве маркера предложено первое появление Idiognathodus sagittalis, вида имеющего большой корреляционный потенциал. Уровень первого появления этого вида  близок к уровню появления типичных Montiparus (фузулиниды). В качестве потенциальных кандидатов GSSP для этой границы в мелководных фациях предложен разрез Афанасьево (Подмосковье), а для относительно глубоководных фаций - разрез Дальний Тюлькас 2 (Южный Урал, Башкирия). Получены их детальные литологическая и палеонтологическая характеристики. Для определения нижней границы гжельского яруса принято первое появление конодонтов Idiognathodus simulator s.s. Предложения по этим трем границам были официально представлены в международные рабочие группы Международной подкомиссии по стратиграфии карбона и обсуждены на заседаниях Испании (2004) и России (С.-Петербург, 2005).

Данные по диноцистам из разреза, вскрытого скв. 28 около г. Волгограда (Александрова, 2001), легли в основу зональной шкалы по этой группе для палеоцена юга Европейской части России (Ахметьев, Бенямовский, 2003). Однако материалы по этой скважине позволяют уточнить детали биостратиграфического деления и выявить особенности развития морского бассейна. На основании анализа соотношения экогрупп (динофлагеллаты, акритархи, споры и пыльца), а также уровней появления и исчезновения характерных зональных видов диноцист намечены три этапа развития морского бассейна. Самый ранний этап соответствует отложениям с «комплексом 1» по диноцистам, установленным в сызранских опоках и отвечающим части зоны Senoniasphaera inornata (верхи NP1 – низы NP3) (Hansen, 1977). Отсутствие самой нижней зоны дания (Carpatella cornuta) говорит о перерыве в осадконакоплении между маастрихтом и палеоценом. Опоки вверх по разрезу заметно опесчаниваются. Их нижняя часть отвечает максимуму морской трансгрессии, а затем происходит постепенное уменьшение количества диноцист и в песчаной части цикла резко возрастает численность акритарх (до 40%), что вкупе с литологическими особенностями свидетельствует о регрессии (обмелении). Второй этап охарактеризован «комплексами 2 и 3», которые коррелируются с зоной 2 Виборг (середина зеландия, средняя часть зоны NP5) и зоной 3 Виборг (верхняя часть зоны NP5, верхний зеландий) (Heilmann-Clausen 1985,1994). В Дании эти комплексы получили  названия Isabelidinium? viborgense и  Palaeoperidinium pyrophorum. По исчезновению P. pyrophorum  в бассейнах Северного моря проводится граница зеландия и танета (Mudge, Bujak, 2001). Комплекс палиноморф в начале этого этапа отражает формирование осадков в максимально трансгрессивных условиях, что выражается в количественном превалировании диноцист. Выше по разрезу соотношение наземных и морских микрофитофоссилий становится приблизительно равным, что свидетельствует о формировании осадков в стабильных открыто-морских условиях. Меняется не только биотический компонент, но и литологический состав отложений, которые в основном представлены песками с примесью глины и большим количеством раковин пелеципод и гастропод. Накоплению осадков данного этапа предшествовал значительный региональный перерыв (3 млн. лет), охватывающий конец дания и начало зеландия. Третий этап отвечает части разреза, с «комплексами 4 и 5». «Комплекс 4» сходен с ассоциацией зоны 4 Виборг нижнетанетского возраста (NP6–8, Heilmann-Clausen 1985,1994) или зоне Alisocysta margarita (Heilmann-Clausen, 1994). Для этого уровня характерны массовые Areoligera. Литологически это в основном алевролиты с маломощными прослоями песков, песчаников и глин (в верхней части). Значительное преобладание цист Areoligera spp. и Glaphyrocysta spp. свидетельствует об открыто-морских условиях трансгрессивной фазы развития в ходе углубления бассейна (Köthe, 1990). «Комплекс 5»  близок к ассоциации танета Дании – нижняя часть зоны 5 Виборг (NP9, Heilmann-Clausen, 1985, 1994). Кроме того, для комплекса 5 характерно появление Alisocysta sp. 2 Heilmann-Clausen, являющейся филогенетическим звеном в эволюции Alisocysta margarita. А.Дж. Пауэлл (Powell, 1992) указывает, что этот вид в Западной Европе появляется в зоне Apectodinium hypecanthum, сопоставляемой им с частью нанопланктонной зоны NP9. Эта часть этапа характеризуется сменой литологического состава отложений, которые представлены монотонной пачкой песков с редкими прослоями песчаников и глин. Соотношение наземных и морских палиноморф приблизительно равное, что свидетельствует о формировании осадков в стабильных открыто-морских условиях.   По фораминиферам на рубеже маастрихта и дания намечаются два цикла. В конце маастрихта произошла эвстатическая трансгрессия, в результате которой тепловодный вид планктонных фораминифер Pseudotextularia elegans мигрировал на север до широты г. Саранска (терминальная часть маастрихтских отложений Атемарского карьера). Эта трансгрессия отвечает глобальному потеплению (Olsson et al., 2001). Следы данных событий зафиксированы в Саратовском Поволжье (Alekseev et al., 1999), а также на Мангышлаке и в Актюбинском Приуралье (Найдин и др., 1984; Найдин, 1995). Следующий трансгрессивно-регрессивный цикл отвечает среднему данию – подзона Parasubbotina pseudobulloides (PP2a) зоны Globoconusa daubjergensis по детализированной шкале планктонных фораминифер Крымско-Кавказской области (Беньямовский, 2001) и прослежен по комплексу планктонных фораминифер в образцах из нижнесызранских опок обнажения Ключи-1 (к северу от Саратова), любезно переданных А.С. Алексеевым. В ассоциации наиболее характерными являются P. pseudobulloides, P. varianta, Globoconusa daubjergensis, Chiloguembelina midwayensis, Guembelitria cretacea, Globanomalina planocompressa Работа поддержана РФФИ, проекты 03-05-64330 b 04-05-64424 и НШ-1615.2003.5.

Широко распространено мнение, что основным направлением в развитии современной стратиграфии является детализация стратиграфических шкал и, прежде всего, переход на так называемый «инфразональный» уровень (Гладенков, 2002). Этот процесс, безусловно, имеет место, о чем свидетельствует появление биогоризонтов в аммонитовой стратиграфии юры, но не лежит в основе генеральной тенденции, которая развивается в совершенно иной плоскости. Широкое применение различных физических методов, прежде всего палеомагнитного и хемостратиграфического, изотопной геохронологии, еще раз убедительно показало диахронный характер границ традиционных биостратонов, принципиальную невозможность их прямого использования для реальной датировки событий. На самом деле генеральная тенденция такова – она заключается в комплексном использовании всех методов, всех типов шкал, всех датированных событий регионального масштаба и прочих стратиграфических маркеров для одной единственной цели – выхода на линейную шкалу геологического времени в годах. Это связано с расширением круга задач, стоящих перед геологической наукой, когда точности относительных датировок не хватает для достоверных реконструкций последовательности тех или иных событий, сопоставления этих последовательностей, посаженных на такие условные единицы как «верхний фамен» или «зона Virgatites virgatus». Особенно четко рассматриваемая тенденция проявилась в исследованиях по верхнему кайнозою. Стратиграфы научились достаточно уверенно выделять голоцен, и кое-где даже могут поделить его более дробно, но для актуальной задачи выявления климатических колебаний, имевших место в течение голоцена на различных участках земной поверхности, необходима точная привязка к шкале физического времени, выраженного в годах. Ранее, например, в колонках морских осадков принимали возраст их верхнего терминального слоя за 0, а подошвы голоцена, скажем за 10 тысяч лет и пересчитывали положение каждого образца в колонке в календарный возраст путем расчета средней скорости седиментации. После разработки современной методики определения изотопного возраста по 14С с помощью ускорительной масс-спектроскопии оказалось, что датировки поверхностных осадков сплошь и рядом составляют не 0, а 2500 лет, и скорость седиментации на протяжении голоцена варьировала очень существенно.  Реконструкция событий на основе линейных шкал в годах сейчас стала обычной практикой для кайнозоя и позднего мела (Hardenbol et al., 1998) и проникает на все более древние уровни стратиграфической шкалы. Об этом свидетельствует успешный опыт создания Стратиграфической таблицы Германии (Meninng, 2000) и ведущаяся разработка шкалы и корреляционной схемы DCP (девон, карбон, пермь). Конечно, надежность хронологической шкалы еще недостаточно велика и принятые сейчас цифры будут постоянно уточняться, что позволяет уверенно приближаться к необходимой нам разрешающей способности. Работа выполнена при финансовой поддержке РФФИ, проект 03-05-64415. 

Девонский период является одним из наиболее интересных этапов в истории развития радиолярий и характеризуется пиком их таксономического разнообразия. В этом периоде существовал 71 род, что составляет половину всех известных в палеозое радиолярий. Тренд появления и вымирания высоких таксонов фиксирует переломный момент в развитии радиолярий палеозоя, приуроченный к раннему девону. Крупный биотический кризис в начале девона ознаменовался значительным по своим масштабам массовым вымиранием радиолярий. В нижнем палеозое в настоящее время установлено 42 рода радиолярий. Из них в начале раннего девона остается только 18 родов. В раннем девоне впервые появляются 5 новых родов пористых и иглистых радиолярий и новое подсемейство губчатых радиолярий Spongopolyentactiniinae. В среднем девоне разнообразие радиолярий возрастает до 30 родов. В эту эпоху появляются 10 новых родов и три новые подсемейства: Somphoentactiniinae, Staurodruppinae, Helioentactiniinae. Тренд числа высоких таксонов показывает максимум таксономического разнообразия радиолярий в позднем девоне. В эту эпоху отмечается взрыв разнообразия радиолярий: число их родов увеличивается до 67, при этом 37 родов появляются впервые. Эволюция радиолярий в девоне Русской платформы отражает изменения среды обитания, которые происходили синхронно с изменением общей физико-географической обстановки древнего бассейна и были связаны с определенными циклами девонского этапа развития Русской платформы. В начале девонского периода Русская платформа испытала максимальное воздымание и представляла собой обширный континент. И только западные окраины платформы находились ниже уровня моря. Радиолярии отсутствовали в условиях высокого стояния Древнерусского континента. Главной особенностью среднедевонского этапа было постепенное погружение платформы и начало трансгрессии на Русскую платформу Уральского океана. Отложения среднего девона охарактеризованы комплексом радиолярий с Spongentactinella windjanensis – Bientactinosphaera nigra (Назаров, 1984, 1988). Резкое расширение высокопродуктивных шельфовых акваторий произошло в позднем девоне вследствие глобальной трансгрессии. Для отложений верхнего девона установлены четыре биостратиграфических комплекса радиолярий (Назаров, 1984, 1988; Афанасьева, 1997, 2000; Афанасьева, Эчисон, 2001): Helenifore gogoense – Retisphaera concinna для нижнего франа, Moskovistella allbororum – Ceratoikiscum ukhtensis для среднего франа, Bientactinosphaera egindyensis – Polyentactinia circumretia для верхнего франа и Tetrentactinia barysphaera – Ceratoikiscum famenium для фамена. На Южном Урале установлены новые местонахождения радиолярий среднего девона (27 видов из 11 родов) и нижнего франа (15 видов из 7 родов), отличающиеся преобладанием в комплексах дискоидальных форм. Доминирование в ориктоценозе дискоидальных радиолярий может указывать на мелководно-морской характер бассейна востока Русской платформы. На рубеже девона и карбона отмечается новое крупное вымирание, когда исчезает более половины родов радиолярий. Только 33 рода девонских радиолярий продолжили существовать в каменноугольном периоде. Работа выполнена при поддержке РФФИ, проект 01-05-64450.

Важнейшие компоненты древних наземных экосистем – палеопочвы, являются фактически единственными свидетельствами длительных континентальных обстановок в палеозое и в связи с этим сохраняют информацию о палеоклимате и палеоэкологии в целом. Возможность детализации накопленных на данный момент представлений об эволюции биосферы Земли в масштабе геологического времени может быть осуществлена благодаря исследованиям, направленным на обнаружение палеопочв и их детальное изучение. Нашим коллективом за последние три года на территории Центрального девонского поля обнаружены несколько палеопочв в разрезах среднего и верхнего девона. Уникальные палеопочвенные объекты на двух стратиграфических уровнях были обнаружены в живетском ярусе (Шкурлатовский карьер гранитов, г. Павловск, Воронежская обл.) и в районе г. Железногорск (Михайловский ГОК, Курская обл.). Палеопочвы в подошве задонского горизонта на границе франского и фаменского ярусов верхнего девона были описаны нами в районе г. Ливны (Орловская обл.). В результате экспедиционных работ полевого сезона 2012 г. выделена палеопочва живетского яруса в карьере Михайловского ГОКа. Девонские отложения здесь представлены карбонатными, карбонатно-глинистыми и глинистыми образованиями. Их мощность составляет до 200 м, однако обследованы в палеопочвенном отношении только вскрытые в настоящий момент слои. Девонские отложения на изученном участке представлены живетским ярусом, сложенным песками и песчаниками с прослоями глин. Они приурочены к понижениям поверхности кристаллического фундамента. Палеопочва сформирована на песках, в верхней части профиля хорошо просматриваются вертикальные и субвертикальные углистые корнеподобные пленки. Встречаются также мелкие углистые растительные остатки. В докладе будут представлены первые результаты геохимического анализа, минералогические данные для валовых образцов, а также данные электронной микроскопии с целью изучению спор и других объектов растительного происхождения. Важность и значимость палеогеографических реконструкций разного масштаба и детальности несомненна вообще, и для нефтегазовой литологии – в частности. При этом работы такого рода для отдельных территорий (месторождений, лицензионных участков) выполняются на основе регистрации наблюдаемых фактов; чаще всего – по интерпретации (фациальной диагностике) диаграмм геофизических исследований скважин (ГИС). Средне-верхнеюрский нефтегазоносный комплекс (НГК) Западной Сибири (васюганский горизонт, верхи бата – оксфорд) весьма перспективен для наращивания ресурсов на территории Широтного Приобья. В этом плане привлекательным выглядит использование сведений по окружающим районам, где данный комплекс залегает на меньших глубинах и зачастую является важным источником добываемых углеводородов (Шаимский район; Томская область). Анализ литературных источников и собственных данных позволил установить общие закономерности в формировании верхнеюрских отложений. Главная из них заключается в повторе близких конфигураций, присущих ограниченному количеству палеоландшафтов, существовавших на удаленных территориях. Диапазон реализации песчаных тел–коллекторов группы Ю1 в васюганском НГК Широтного Приобья ограничен тремя основными фациальными типами: а) дельтовым, б) пляжей и барьерных островов (назовем его, с некоторой долей условности, активно-мелководным) и в) приливно-отливным. Установление генезиса отложений, в условиях существенной фациальной изменчивости, мало достоверно при использовании только параметров, определяемых по данным ГИС, и требует обязательного литологического
изучения керна скважин. Повторим, что основная закономерность заключается в многократной реализации близких конфигураций, присущих ограниченному количеству палеоландшафтов. В качестве ведущей выступает обстановка осадконакопления, определяемая сочетанием флювиального типа дельтовых конусов выноса с их активной вдольбереговой волновой переработкой. Широкое региональное распространение принципиально одинаковых палеоландшафтов определено благоприятными условиями для их закрепления в разрезе. В целом оно обеспечено механизмом скольжения границ геологических тел (по закону Головкинского), в сочетании с большим значением разноуровневых перерывов (диастем, гитатусов).

Археология палеолита (от греч. палайос древний, литос камень) является отраслью археологической науки, изучающей древнейшие следы человеческой культуры. Становление и развитие палеолитоведения неразрывно связано с изучением происхождения человека — антропогенезом. Нижний хронологический рубеж палеолита отмечен находками наиболее ранних артефактов (произведений рук человека). Судя по современным данным, предки людей в Африке, а именно там обнаружены древнейшие памятники, начали изготовлять каменные орудия примерно 2,6 млн лет назад. Верхняя граница палеолита определяется важнейшим палеогеографическим событием в истории развития природы Земли — концом последнего оледенения — началом межледниковья (голоцена). От современности этот рубеж отделен более чем 10 тыс. лет. На раннем этапе палеолита мы видим существо по внешнему облику гораздо более близкое обезьяне, чем современному человеку, берущее в еще неумелую руку грубое каменное орудие. На исходе палеолита мы встречаем уже полностью сформировавшегося человека, неотличимого анатомически от нас с вами, со всеми атрибутами подлинно человеческого общества — развитой материальной культурой, включающей сотни разновидностей изделий из камня, дерева, кости, рога; языком, социальной организацией, семьей, религией, искусством, погребальным обрядом и т.д. Следовательно, весь сложнейший процесс появления на свет как антропологического типа Homo sapiens, так и основных базовых элементов культуры человечества падает на эпоху палеолита, что и придает ей ни с чем не сравнимую значимость среди общественных наук. Предмет палеолитоведения имеет ряд особенностей, в силу которых он выделяется в специфическую область исследований, лежащую непосредственно на стыке естественных и гуманитарных наук. Специфика палеолитоведения определяется прежде всего большой хронологической удаленностью изучаемой эпохи. Палеолит — это период колоссальных перестроек в природе Земли, когда эпохи сильнейших похолоданий меняли весь облик планеты, в это время смещались природные зоны, возникали и вымирали различные виды животных. Без изучения естественнонаучных аспектов палеолита, без знания геологогеоморфологической позиции памятников, без реконструкции природной среды, окружавшей древнего человека, невозможно определить возраст изучаемых остатков, реконструировать хозяйство и быт палеолитических людей. Очень важной особенностью палеолитоведения является то, что возраст палеолитических стоянок определяется по результатам нескольких естественнонаучных методов. Поэтому археологпалеолитовед должен овладеть знаниями по четвертичной геологии и геоморфологии, иметь представление о палеогеографии, почвоведении, палеозоологии, палинологии. Только умение суммировать и интерпретировать разноплановые данные самого различного профиля для комплексного палеоэкологического анализа памятника и его окружения открывает путь к успеху.

The upper cretaceous fresh-water deposits (Rognacian) have been the purpose of a new study which allows : first, to precise the stratigraphie notions already established, and also, to make obvious some general features of paleoeco-logy and paleogeography.

Thanks to different sections, a detailed analysis was done : which was mostly based on the microscopic observation and allowed to define, qualitatively and quantitatively, different types of microfacies.

Different factors characterize these microfacies : sedimentological factors (nature of the cement, structures, figures of alteration, minerals...) and paleontological ones.

Close correlations appear between the lithological facies and the biological ones ; the geographical repartition in particular, is identical and allows to set up a paleobiogeographical reconstitution of the provencal lake during the Rognacien.

Three superposed regions can be found from South to North :

- a fluviatile channel shifts widely in the South (about the "Etang de Berre"). The algal balls accumulations are abundant there,

- an East-West very broad and rather low gut lays in the central regions (about Aix-en-Provence) there, sediments have settled, alternatively calcareous (still in a lacustral environment) and sandeous( fluviatile sedimentation) .

The edges of this gut are represented by zones of high fenny shoals.

- We can  infer the proximity of an emerged continent from the decrease of depth in the limestone of Rognac and the presence of some sedimentological and paleontological factors.

Сборник содержит статьи, посвященные новым результатам изучения ряда групп ископаемых беспозвоночных палеозоя, мезозоя и кайнозоя различных областей СССР. В нем рассматриваются некоторые общие проблемы палеонтологической систематики, внутривидовой таксономии и затрагиваются вопросы биостратиграфии и стратиграфической  корреляции.

Особое внимание уделено ископаемой фауне Сибири, Дальнего Востока и Средней Азии и в частности различным группам моллюсков, кораллов и брахиопод.

Сборник представляет интерес для широкого круга геологов и палеонтологов, работающих в области стратиграфии отложений среднего и верхнего палеозоя, мезозоя и третичных отложений.

Изложены основные понятия и методы палеонтологии; приведены классификация, номенклатура и систематика организмов; рассмотрены основы палеозоологии и палеоботаники; показаны связи организма и среды. Даны основные понятия исторической геологии, методы восстановления палеогеографической обстановки и определения возраста горных пород, основы стратиграфии и геохронологии, методы расшифровки движений земной коры. Изложена геологическая история Земли по геологическим периодам. Значительное внимание уделено описанию и анализу сводных геологических разрезов; учтены новейшие данные по геологии закрытых районов и дна океанов.