Книга выдающееся советского ученого академика И. П. Герасимова посвящена наибслее актуальным ссвременным проблемам формирова-ния рельефа нашей планеты. В ней рассматриваются состояние наших знаний о структурной геоморфологии Земли и истоки известною «теоретическое кризиса» в области геологии, геоморфологии и смежных наук. Прогресс в науках о Земле а втор видит в ислользо-вании новых идей неомобилизма для разработки современной теории учения о рельефе и создания самостоятельной) геоморфологического варианта плитотектоники. Рассматриваются глобальные и региональ-пые проблемы новой теории релъефообразования с лозиций плитотек-тсники, вопросы новой геоморфологической терминодогии и пути дальнейшего развития науки о рельефе

In the early 1960s, the emergence of the theory of plate tectonics started a revolution in the earth sciences. Since then, scientists have verified and refined this theory, and now have a much better understanding of how our planet has been shaped by plate-tectonic processes. We now know that, directly or indirectly, plate tectonics influences nearly all geologic processes, past and present. Indeed, the notion that the entire Earth's surface is continually shifting has profoundly changed the way we view our world.

Показано, что развитие Памиро-Гималайского и Центрально-Азиатского внутриконтинентальных складчатых поясов происходило по различным геодинамическим сценариям. В первом случае реализован предельный вариант жесткой коллизии с непосредственным взаимодействием кратонов с раннедокем-брийской корой и мощной литосферной мантией, во втором — мягкой, которая завершилась в поздне-палеозойско-раннемезозойское время, так и не достигнув стадии столкновения Сибирского, Сино-Корейского и Таримского кратонов. Обосновано, что для древних эпох, где невозможно использовать прямые геофизические наблюдения, индикатором мощности литосферы коллидирующих плит и микроплит являются Sr-Nd изотопные характеристики гранитоидных батолитов, обнаруживающие прямую зависимость от среднего состава и возраста коры, а следовательно, косвенным образом указывающие на мощность генетически связанной подстилающей литосферной мантии. Дан анализ динамики верхней мантии на различных стадиях коллизионного тектогенеза. Сделан вывод, что в момент инверсии (начало ранне-коллизионной стадии) происходит отрыв слэба и появление астеносферного выступа в окрестностях будущего коллизионного сооружения непосредственно под границей Мохо. В результате в нижней коре возникают кратковременные аномальные температурные градиенты, происходит масштабное плавление и формируются бимодальные вулканические серии, с одной стороны, еще сохраняющие надсубдук-ционные геохимические "метки", а с другой — отражающие состав нижней коры, подвергшейся продвинутому плавлению. Затем коллизионный тектогенез протекает по классическому сценарию утолщения коры и ее литосферного корня, охватывающему конец раннеорогенной и позднеорогенную стадии. Время формирования и масштабы орогенного сооружения зависят от мощности коллидирующих плит, а состав гранитоидных батолитов прямо коррелируется с составом вмещающей геосреды. Связь с мантией либо отсутствует, либо проявляется в специфических формах, например, в виде рифтов в форланде орогенов при „лобовом" столкновении или в виде оперяющих сдвигово-раздвиговых разломов при „косой" коллизии. Динамика развития коллизионных орогенов кардинально меняется на постколлизионной (тафро-генной) стадии. При утолщенной мощности литосферного корня {Памиро-Гималаи) из-за плотностной неустойчивости происходит деламинация литосферы, и астеносферные потоки перемещаются под границу Мохо, вызывая резкий подъем рельефа, а затем коллапс орогенного сооружения. При утоненной мощности литосферы (коллизия типа дута—дуга, дуга—симаунт, дуга—микроконтинент и т. п.) деламинация не происходит, и развал орогена связан лишь с гравитационными оползнями и срывами в коре. Уникальность Центральной Азии заключается в том, что здесь присутствовал крупный нижнемантийный плюм, поэтому процессы казалось бы классической "мягкой" коллизии в действительности приводили здесь к индуцированию локальных плюмов под орогенными складчатыми сооружениями. Предложена модель индуцированных плюмов, позволяющая объяснить формирование гигантских по масштабам гранитоидных батолитов или их очаговых ареалов на постколлизионной стадии, а также специфику их составов, сочетающих плюмовые и коллизионные характеристики.

The mechanism of continental growth of Central Asia is currently debated between models invoking continuous subduction–accretion, or punctuated accretion due to closure of multiple ocean basins. Ophiolites in Central Asia may represent offscraped fragments in an accretionary complex or true collisional sutures. The Bayankhongor ophiolite, a NW–SE-striking sublinear belt 300 km long and 20 km wide, is the largest ophiolite in Mongolia and possibly Central Asia. We present results of the first detailed structural and lithological study of the ophiolite. The study area is divided into four zones: Baidrag complex, Burd Gol, Bayankhongor, and Dzag zones. The Archaean Baidrag complex comprises tonalitic granulites and metasediments. The Burd Gol zone is a metamorphosed sedimentary and igneous me´lange. The Bayankhongor zone contains the dismembered ophiolite forming a serpentinite me´lange. The Dzag zone consists of asymmetrically folded chlorite–mica schists resembling meta-turbidites. The structure is dominated by steeply dipping, NE directed thrusts and NE-vergent folds. We suggest the Bayankhongor ophiolite marks the closure of an ocean separating two microcontinents: the Baidrag complex with the Burd Gol accretionary complex to the south, and a northern continent that forms the basement for the Hangai region. Subduction was towards the SW with NE-directed ophiolite obduction onto a passive margin represented by the Dzag zone.