Познание климатических условий прошлого, включая то время, когда не велись метеорологические наблюдения – актуальная проблема для многих отраслей естествознания. Эта задача решается разными методами, среди которых важное место занимают дендроклиматологические, опирающиеся при реконструкции климатических показателей на изучение годичных колец деревьев. Общее число публикаций на эту тему достигает нескольких сот, в пределах территории бывшего СССР такими исследованиями были охвачены практически все регионы, в том числе Крым. Составлены ретроспективные сводки ряда гидрологических и гидротермических характеристик [3]. Другие элементы климатического режима – в частности, динамика прихода солнечной радиации – в известных нам работах отражения не нашли. Целью нашего исследования стало восполнение этого пробела и реконструкция методами дендроклиматологии инсоляционных условий первой половины двадцатого века на Южном берегу Крыма (ЮБК), где актинометрические наблюдения начаты только в 1956 г. [7]. Использованы срезы сосны крымской (Pinus pallasiana Lamb.), изъятые в 1969 г. из лесного массива на современной территории Ялтинского горнолесного природного заповедника. На тот момент деревья имели возраст 64 года. Подробная характеристика срезов дана В.И. Важовым, им же выполнены дендрометрические измерения и построены уравнения, отражающие зависимость ширины годичного кольца от температуры воздуха и количества атмосферных осадков [4, 5]. При всех вариантах выполненных нами расчетов непосредственные корреляционные связи между количеством солнечной радиации и шириной годичного кольца оказались очень слабыми [2]. Было сделано предположение, что зависимость имеет место, но выражена в неявном виде, поскольку затушевана мощным фоном воздействия двух ведущих экологических факторов – температуры и осадков. Предложен прием, позволяющий отделить экологическое влияние инсоляции от воздействия гидротермических элементов внешней среды [2]. Работа, доложенная на конференции по дендроклиматологии, ограничилась констатацией наличия Материалы VII Международной научно-практической конференции. Симферополь, 2013 5 названных связей, но не получила тогда дальнейшего развития. Возможность сделать это появилась только в 2011 г. – через десять лет после того, как ушел из жизни В.И. Важов, памяти которого посвящается данное сообщение.

В течение прошедшего десятилетия в пределах Бурея-Ханкайского и Солонкерского орогенных поясов, охватывающих (на российской территории) нынешние Западное Приморье и Юг Центрального Приамурья, было выполнено палеомагнитное изучение метаморфических пород протерозоя, а также осадочных комплексов нижнего и среднего палеозоя, которые отнеcены к тектоно-стратиграфическим террейнам различного возраста и происхождения – Малохинганскому, Матвеевско-Нахимовскому, Кабаргинскому, Спасскому, Вознесенскому и Лаоэлин-Гродековскому [3]. По результатам полевых и лабораторных палеомагнитных исследований выделенные «первичные» (доскладчатые) ChRM-компоненты намагниченности, которые в этих породах характеризуются пологими векторными наклонениями (единицы и первые десятки градусов) прямого и обратного знака, преимущественно в ЮЗ-СЗ (реже – антиподальных к ним СВ-ЮВ) румбах стереографической проекции. Первые из них приняты за направления прямой полярности. Соответствующие графо-аналитические тесты, определяющие степень сохранности доскладчатой компоненты намагниченности в породах [4-6] – положительны. Расчет позиций среднего палеомагнитного полюса для каждого террейна производился по значениям координат соответствующих изученных геологических разрезов [1, 2]. В таблице представлены основные палеомагнитные данные для изученных опорных проте-розойско-кембрийских, силурийских и девонских разрезов Бурея-Ханкайского и Солонкерского орогенных поясов Амурской плиты. Рассчитанные позиции палеополюса для Амурской плиты и ее террейнов в протерозое – кембрии в пределах статистической погрешности не отличаются друг от друга и образуют рой направлений, приуроченных к району нынешнего Индийского океана юго-западнее Австралии (для выбранной ChRM-полярности). Для силура и девона подобная картина практически сохраняется – позиции палеомагнитного полюса лишь смещаются к западу, в сторону нынешней Северной Африки и Средиземноморья. В целом, для всех террейнов палеомагнитные широты не выходят за пределы экваториальной области обоих полушарий, колеблясь от 6.0° ю.ш. до 14.6° с.ш. При сравнении позиций палеомагнитного полюса для различных комплексов пород этих террейнов на протяжении раннего-среднего фанерозоя наблюдается их отчетливый разброс по склонению вдоль дуги большого круга с центром вращения (эйлеровым полюсом).

Первые сведения о палеогеновых отложениях территории Беларуси содержатся в книге Р. Мурчисона, Э. Вернейля, А. Кайзерлинга (1849), более подробные  в трудах К. М. Милашевича (1866), П. Я. Армашевского (1892), А. П. Карпинского (1894), А. Э. Гедройца (1894), Е. В. Оппокова (1906) и др. Начиная с описания П. А. Армашевским (1897) первой глубокой буровой скважины в г. Гомеле, и до середины 50-х годов ХХ в. при характеристике палеогеновых отложений Беларуси использовались стратиграфические подразделения, предложенные Н. А. Соколовым в книге «Нижнетретичные отложения Южной России» (1893): бучакский, киевский, харьковский и полтавский ярусы. Первая местная Стратиграфическая схема палеогена Беларуси была разработана С. С Маныкиным (1973). В качестве стратиграфической основы им была использована схема, принятая для территории Беларуси и Днепровско-Донецкой впадины (ДДВ) на Всесоюзном стратиграфическом совещании по палеогену (Баку, сентябрь, 1955). Возраст палеогеновых аккумуляций обосновывался составом ископаемых спор, пыльцы, частично фауны фораминифер (определения А. В. Фурсенко, К. Б. Фурсенко, Е. С. Липник). Материалы С. С. Маныкина с дополнениями и уточнениями были использованы в Региональной стратиграфической схеме палеогена, подготовленной А. Ф. Бурлак в 1981 г. и утвержденной МСК в 1982 г. в качестве рабочей (Решения Межведомственного…, 1983). В этой схеме впервые выделяются страдубская и крупейская свиты, вычлененные из полтавской серии континентальных олигоцен-неогеновых отложений в результате исследований, проводившихся в Лоевском Приднепровье под руководством Р. А. Зиновой. Недостаточная палеонтологическая характеристика подразделений, а также использование в общей шкале ярусного деления разрезов Крыма и Причерноморской впадины, фациально и по составу флоры и фауны несопоставимых с разрезами Беларуси, делали проблематичной корреляцию последних с разрезами Польши, Литвы и Западной Европы, относящихся в палеогене к одной биостратиграфической области. В 80–90-е годы XX в. большая работа по совершенствованию Стратиграфической схемы была проделана А. Ф. Бурлак совместно со специалистами Украины и Литвы (Григялис и др., 1988; Монкевич, Бурлак, 1988; Бурлак, 1992; Зосимович, 1992). За это время подробно изучены 15 разрезов морских палеогеновых отложений, расположенных в различных районах области их распространения (скважины 6, 7, 45, Волковыск; 5, 31, 41, Пинск; 7045, Тонеж; 3, 7, Брагин; 1, Гомель; ББ–7, МЗ–4, Бобруйск; ОС–5, ОС–6, Осиповичи; карьер Грандичи у г. Гродно). Были существенно дополнены комплексы планктонных фораминифер, моллюсков, спор и пыльцы, впервые установлены комплексы известкового нанопланктона, диатомей, силикофлагеллят, перединеевых и зеленых водорослей, акритарх. Это позволило провести корреляцию непосредственно с зональными шкалами по динофлагеллатам для Северо–Западной Европы (зоны D) (The Northwest European…, 1988), Франции (W) (Cavelier, Pomerol, 1986), Северного Причерноморья и Крыма (DP) (Андреева-Григорович, 1984, 1985), общей шкалой по фораминиферам (P) и нанопланктону (NP) (Маrtini, 1971). Т. В. Якубовской и Т. Б. Рыловой получены новые палеоботанические данные, характеризующие отложения континентального палеогена Беларуси (Мурашко и др., 1998; Рылова, 2002). В результате этих работ была уточнена палеонтологическая характеристика всех стратиграфических подразделений палеогена, получены новые данные к обоснованию их объёма, возраста, корреляции со смежными регионами и стратотипами Западной Европы и составлена предлагаемая схема (рис.1).

Проводящиеся под эгидой Международной подкомиссии по каменноугольной системе (ISCS) исследования направлены на создание принципиально новой шкалы этой системы на основе уточнения и частичной ревизии существующих шкал карбона, выявлении наиболее крупных рубежей и выборе лимитотипов. В настоящее время в мировом сообществе ярусные подразделения морского среднего и верхнего карбона выделенные на территории Восточно-Европейской платформы (Подмосковье) получили почти всеобщее признание и, скорее всего, будут официально утверждены. Нижняя граница башкирского яруса совпадает с границей миссисипия и пенсильвания и имеет утвержденный стратотип границы (GSSP). Выбор и обоснование глобальных стратотипических разрезов и точек (GSSP) для серпуховского, московского, касимовского и гжельского ярусов являются в настоящее время одними из наиболее важных задач при разработке глобальной хроностратиграфической шкалы карбона. С этой целью проведено переизучение этих ярусов в типовой местности (Подмосковье), изучены более глубоководные разрезы Южного Урала (Башкирия) и открыто-морские разрезы Донской Луки (Махлина и др., 2001; Кулагина и др., 2001; Isakova et al., 2005; Nikolaeva et al., 2005 и др.). Разработаны и детализированы зональные шкалы по конодонтам и фораминиферам для рассматриваемых интервалов, выявлен и детально проанализирован филогенез фораминифер и конодонтов на критических рубежах. Предложенная зональная шкала верхнего карбона России по конодонтам (12 зон) вошла в качестве зонального стандарта в Общую стратиграфическую шкалу карбона России. Впервые проведено прямое сопоставление циклических последовательностей верхнего карбона Русской платформы, Южного Урала и Мидконтинента США. Мультидисциплинарно изучены разрезы-претенденты на стратотипы границы (GSSP) визейско/серпуховского (разрезы Заборье, Подмосковье и Верхняя Кардаиловка, Башкирия), башкирского/московского (Аскын, Южный Урал), московского/касимовского (Афанасьево, Подмосковье; Дальний Тюлькас 1 и 2, Южный Урал, Башкирия) и касимовского/гжельского (Русавкино, Подмосковье) и распределение в них основных групп фауны (конодонты, фораминиферы, кораллы, аммоноидеи, брахиоподы). Предложены виды-маркеры, определяющие нижние границы московского, касимовского и гжельского ярусов. Установлено, что для фиксации нижней границы московского яруса наиболее перспективно первое появление конодонтов Declinognathodus  donetzianus или Idiognathoides postsulcatus . Для определения нижней границы касимовского яруса по конодонтам в качестве маркера предложено первое появление Idiognathodus sagittalis, вида имеющего большой корреляционный потенциал. Уровень первого появления этого вида  близок к уровню появления типичных Montiparus (фузулиниды). В качестве потенциальных кандидатов GSSP для этой границы в мелководных фациях предложен разрез Афанасьево (Подмосковье), а для относительно глубоководных фаций - разрез Дальний Тюлькас 2 (Южный Урал, Башкирия). Получены их детальные литологическая и палеонтологическая характеристики. Для определения нижней границы гжельского яруса принято первое появление конодонтов Idiognathodus simulator s.s. Предложения по этим трем границам были официально представлены в международные рабочие группы Международной подкомиссии по стратиграфии карбона и обсуждены на заседаниях Испании (2004) и России (С.-Петербург, 2005).

Данные по диноцистам из разреза, вскрытого скв. 28 около г. Волгограда (Александрова, 2001), легли в основу зональной шкалы по этой группе для палеоцена юга Европейской части России (Ахметьев, Бенямовский, 2003). Однако материалы по этой скважине позволяют уточнить детали биостратиграфического деления и выявить особенности развития морского бассейна. На основании анализа соотношения экогрупп (динофлагеллаты, акритархи, споры и пыльца), а также уровней появления и исчезновения характерных зональных видов диноцист намечены три этапа развития морского бассейна. Самый ранний этап соответствует отложениям с «комплексом 1» по диноцистам, установленным в сызранских опоках и отвечающим части зоны Senoniasphaera inornata (верхи NP1 – низы NP3) (Hansen, 1977). Отсутствие самой нижней зоны дания (Carpatella cornuta) говорит о перерыве в осадконакоплении между маастрихтом и палеоценом. Опоки вверх по разрезу заметно опесчаниваются. Их нижняя часть отвечает максимуму морской трансгрессии, а затем происходит постепенное уменьшение количества диноцист и в песчаной части цикла резко возрастает численность акритарх (до 40%), что вкупе с литологическими особенностями свидетельствует о регрессии (обмелении). Второй этап охарактеризован «комплексами 2 и 3», которые коррелируются с зоной 2 Виборг (середина зеландия, средняя часть зоны NP5) и зоной 3 Виборг (верхняя часть зоны NP5, верхний зеландий) (Heilmann-Clausen 1985,1994). В Дании эти комплексы получили  названия Isabelidinium? viborgense и  Palaeoperidinium pyrophorum. По исчезновению P. pyrophorum  в бассейнах Северного моря проводится граница зеландия и танета (Mudge, Bujak, 2001). Комплекс палиноморф в начале этого этапа отражает формирование осадков в максимально трансгрессивных условиях, что выражается в количественном превалировании диноцист. Выше по разрезу соотношение наземных и морских микрофитофоссилий становится приблизительно равным, что свидетельствует о формировании осадков в стабильных открыто-морских условиях. Меняется не только биотический компонент, но и литологический состав отложений, которые в основном представлены песками с примесью глины и большим количеством раковин пелеципод и гастропод. Накоплению осадков данного этапа предшествовал значительный региональный перерыв (3 млн. лет), охватывающий конец дания и начало зеландия. Третий этап отвечает части разреза, с «комплексами 4 и 5». «Комплекс 4» сходен с ассоциацией зоны 4 Виборг нижнетанетского возраста (NP6–8, Heilmann-Clausen 1985,1994) или зоне Alisocysta margarita (Heilmann-Clausen, 1994). Для этого уровня характерны массовые Areoligera. Литологически это в основном алевролиты с маломощными прослоями песков, песчаников и глин (в верхней части). Значительное преобладание цист Areoligera spp. и Glaphyrocysta spp. свидетельствует об открыто-морских условиях трансгрессивной фазы развития в ходе углубления бассейна (Köthe, 1990). «Комплекс 5»  близок к ассоциации танета Дании – нижняя часть зоны 5 Виборг (NP9, Heilmann-Clausen, 1985, 1994). Кроме того, для комплекса 5 характерно появление Alisocysta sp. 2 Heilmann-Clausen, являющейся филогенетическим звеном в эволюции Alisocysta margarita. А.Дж. Пауэлл (Powell, 1992) указывает, что этот вид в Западной Европе появляется в зоне Apectodinium hypecanthum, сопоставляемой им с частью нанопланктонной зоны NP9. Эта часть этапа характеризуется сменой литологического состава отложений, которые представлены монотонной пачкой песков с редкими прослоями песчаников и глин. Соотношение наземных и морских палиноморф приблизительно равное, что свидетельствует о формировании осадков в стабильных открыто-морских условиях.   По фораминиферам на рубеже маастрихта и дания намечаются два цикла. В конце маастрихта произошла эвстатическая трансгрессия, в результате которой тепловодный вид планктонных фораминифер Pseudotextularia elegans мигрировал на север до широты г. Саранска (терминальная часть маастрихтских отложений Атемарского карьера). Эта трансгрессия отвечает глобальному потеплению (Olsson et al., 2001). Следы данных событий зафиксированы в Саратовском Поволжье (Alekseev et al., 1999), а также на Мангышлаке и в Актюбинском Приуралье (Найдин и др., 1984; Найдин, 1995). Следующий трансгрессивно-регрессивный цикл отвечает среднему данию – подзона Parasubbotina pseudobulloides (PP2a) зоны Globoconusa daubjergensis по детализированной шкале планктонных фораминифер Крымско-Кавказской области (Беньямовский, 2001) и прослежен по комплексу планктонных фораминифер в образцах из нижнесызранских опок обнажения Ключи-1 (к северу от Саратова), любезно переданных А.С. Алексеевым. В ассоциации наиболее характерными являются P. pseudobulloides, P. varianta, Globoconusa daubjergensis, Chiloguembelina midwayensis, Guembelitria cretacea, Globanomalina planocompressa Работа поддержана РФФИ, проекты 03-05-64330 b 04-05-64424 и НШ-1615.2003.5.

Юрские угленосные отложения к северу от г. Анжеро-Судженска впервые были обнаружены сотрудниками треста «Кузбассуглегеология». Этот район был назван Кататским буроугольным месторождением (Елисафенко, 1956). Юрские отложения Северо-Судженского района по литологическим признакам делятся на три свиты: нижнюю, среднюю и верхнюю. Нижняя свита залегает на девонских отложениях. Состав свиты непостоянен и меняется с юго-запада на северо-восток. Наибольшая мощность отмечена в юго-восточной части района (275 м). В скважинах северо-восточной части района вскрыта только верхняя половина разреза свиты. Нижняя свита сложена галечниками, гравелитами, в меньшей степени песчаниками и алевролитами. Галька нередко каолинизирована. Количество грубообломочного материала уменьшается с юга на север. В верхней части свиты появляются прослои и пласты угля. Тяжелые фракции нижней свиты характеризуются обилием рудных и циркона. В отложениях этой свиты сотрудником ЗСГУ И. Г. Ковалевской обнаружена споро-пыльцевая флора нижнеюрского—верхнетриасового возраста. Средняя свита, сложенная галечниками, песчаниками и алевролитами, залегает на нижнеюрских отложениях. Мощность свиты изменяется от 15 м на юго-западе до 150 м на северо-востоке. В этом же направлении растет мощность и количество прослоев тонкозернистых пород. В тяжелых фракциях средней свиты отмечается обилие эпидота. Отложения этой свиты уверенно сопоставляются с нижними неугленосными горизонтами среднеюрских отложений Чулымо-Енисейского бассейна. Верхняя свита венчает разрез юры Северо-Судженского района. Она залегает на породах средней свиты и имеет мощность от 80 до 170 м. причем мощности растут с юго-запада на северо-восток. В этом же направлении уменьшается крупность зерна в осадках. Породы верхней свиты представлены галечниками, песчаниками, алевролитами, углистыми породами и углями, как установлено, почти во всех изученных разрезах верхняя свита содержит обособляющую по литологическому составу толщу осветленных пород. Верхняя свита содержит эпидото-цирконовую ассоциацию тяжелых минералов. В толще осветленных песчаников алевролитов эпидот отсутствует. Верхняя свита сопоставлена с угленосными горизонтами средней юры Итатского района.

Вопросы стратиграфии палеогена – неогена Приморья отличаются повышенной сложностью во многом из-за отсутствия морских составляющих в коррелятных отложениях, а также территориальной разобщенности отдельных звеньев общего разреза при значительном их сходстве как по литологическому облику, так и по составу соответствующих палеофлор. Названные объективные причины во многом определяют значительные расхождения между сложившимися теоретическими представлениями, отраженными в последовательном ряду региональных стратиграфических схем палеоген-неогенового комплекса, и практической стратиграфией, разрабатываемой в процессе геолого-съемочных работ. К настоящему времени эти несоответствия достигли критических значений. Без снятия наиболее острых из них дальнейшие перспективы развития стратиграфии третичной∗ составляющей кайнозоя региона выглядят довольно неопределенными. Основная цель данной работы заключается в разработке нового варианта стратиграфической схемы палеогена – неогена Приморья, как базы для легенд к геологическим картам различного масштаба и как основы для выявления закономерностей формирования соответствующих образований при последующих исследованиях. При этом решались следующие задачи: а) уточнение существующей классификации палеоген-неогеновых седиментационных бассейнов региона с внесением необходимых изменений в схему районирования территории; б) типификация как известных, так и новых региональных стратиграфических горизонтов с литологической и палеофлористической характеристикой их стратотипических разрезов; в) увязка существующих теоретических представлений по лито- и фитостратиграфии палеогена – неогена с фактическим материалом, полученным в последние десятилетия. Представленная работа носит комплексный характер. Решение поставленных задач базируется в основном на геологических и палеоботанических материалах, полученных авторами при участии в геолого-съемочных и тематических работах в составе структурных подразделений Приморского геологического объединения в период 1973–97 гг., и на результатах более поздних исследований авторов в составе лаборатории региональной геологии и тектоники и лаборатории стратиграфии кайнозоя ДВГИ ДВО РАН. Фактический материал включает передокументацию и комплексное опробование керна буровых скважин, а также геологическое описание и опробование основных разрезов палеоген-неогеновых отложений как в естественных обнажениях, так и в горных выработках (рис. 1). Палеоботаническая составляющая основана на результатах выполненного авторами изучения коллекций макро- и микрофитофоссилий (≈6000 экземпляров отпечатков листьев, облиственных побегов, плодов и семян, более 700 образцов для палеопалинологического анализа) из основных разрезов палеоген-неогеновых отложений Приморья. Кроме того, использованы данные диатомового анализа, полученные другими палеоботаниками, по материалам первого автора данной работы. Наконец привлекаются результаты радиоизотопного датирования (трековый метод), полученные также по материалам первого автора. Главный методический принцип, использованный авторами при решении поставленных задач, заключается в комплексности исследований и по возможности непротиворечивой увязке результатов, полученных разными методами. Основное внимание при этом уделялось комплексному изучению типовых разрезов региональных и местных стратонов.

Начиная со 2-й сессии Международного геологического конгресса (МГК, Болонья, 1882), академик А. П. Карпинский был активным организатором и участником работ комиссий по составлению геологических карт. Его статья «Опыт систематизации унифицированных графических обозначений в геологии», написанная в связи с нуждами мировой геологической картографии, получила вторую премию, и в итоге на 2-й сессии МГК раскраска систем мезозоя и кайнозоя была утверждена по А. П. Карпинскому. Он также стоял у истоков создания первых глобальных стратиграфических шкал, поэтому на научных чтениях, посвященных его памяти, мы обращаемся к этой теме. Так, в 2005 г. А. И. Жамойда сделал исчерпывающий обзор проблемы становления и состояния Международной стратиграфической шкалы (МСШ-2004). В предлагаемом вашему вниманию докладе будет рассмотрена последняя версия МСШ-2008, подготовленная к 33-й сессии МГК. Для справки следует упомянуть, что в качестве стандартных шкал для межрегиональной корреляции до 70-х годов прошлого столетия использовались в основном различные последовательности или комбинации различных последовательностей западноевропейских, британских, для кембрия — сибирских региональных ярусов. С конца 70-х годов по настоящее время в СССР — России в качестве стратиграфического стандарта принята Общая стратиграфическая шкала (ОСШ), утвержденная Межведомственным стратиграфическим комитетом (МСК) РФ. Она является обязательной при создании Государственных геологических карт масштабного ряда от 1: 50 000 до 1 : 1 000 000. ОСШ постоянно уточняется и совершенствуется по мере накопления новых данных, а в последнее десятилетие — также в связи с разработкой МСШ. На сегодня в ней отражены те нововведения глобальной шкалы, которые мы можем принять и использовать на нашей территории. Идея разработки согласованной и формально утверждаемой МСШ возникла вскоре после организации Международного союза геологических наук (МСГН), Международной комиссии по стратиграфии (МКС) и ее подкомиссий.

Южный Урал представляет собой древнюю складчатую область, издавна известную как один из важнейших горнорудных районов России. Его территория характеризует ся весьма сложным геологическим строением, в котором принимают участие самые разнообразные, главным образом вулканогенные, типы пород, характеризующие обстановки зоны перехода от континента к океану. Считалось, что геологически регион достаточно хорошо изучен и может служить объектом разработок и апробации разных моделей геодинамического развития территории. В основе реконструкций всегда лежат стратиграфические и корреляционные схемы, и чем они детальнее палеонто логически обоснованы, тем более доказательными представляются те или иные построения. Но как раз для большей части девонского разреза, представленного вулканитами, палеонтологическая характеристика отсутствует. В прошлом столетии биостратиграфия девона на Ю. Урале, как и в других регионах России, строилась на бентосной макрофауне. Для карбонатных разрезов западного субрегиона Урала была установлена полная биостратиграфическая последовательность отложений, которая в современном виде офор милась в конце 70-х годов XX в. и нашла отражение в унифицированных схемах. Создание подобной схемы для восточного субрегиона Ю. Урала, с выделением последовательных биостратиграфических стратонов, было объективно чрезвычайно сложно. До 70% всей мощности разреза девона представлено вулканогенными образованиями, а на карбонатные отложения, охарактеризованные бентосной фауной, приходится около 3%. История изучения стратиграфии девона восточного склона Южного Урала со вре мени выделения основных местных стратиграфических подразделений (Либрович, 1936; Ковалев, 1944; Нестоянова, 1959) до начала 80-х годов XX в. свидетельствует о том, насколько сложными и противоречивыми были расчленение и корреляция вулканогенных толщ. На геологических картах разного масштаба отражались авторские представления о возрасте и корреляции картируемых стратонов. На смежных листах они различались очень сильно. Это связано, в первую очередь, с тем, что вулканогенные и вулканогенноосадочные образования подводного генезиса характеризуются весьма сложными фациальными изменениями по латерали, большими вариациями мощностей и практически полным отсутствием в них фаунистических остатков. Именно эти факторы и определили поиск нового палеонтологического инструмента, отвечающего требованиям надежности и достоверности, а также возможно более дробной стратификации вулканогенных комплексов пород.

The upper cretaceous fresh-water deposits (Rognacian) have been the purpose of a new study which allows : first, to precise the stratigraphie notions already established, and also, to make obvious some general features of paleoeco-logy and paleogeography.

Thanks to different sections, a detailed analysis was done : which was mostly based on the microscopic observation and allowed to define, qualitatively and quantitatively, different types of microfacies.

Different factors characterize these microfacies : sedimentological factors (nature of the cement, structures, figures of alteration, minerals...) and paleontological ones.

Close correlations appear between the lithological facies and the biological ones ; the geographical repartition in particular, is identical and allows to set up a paleobiogeographical reconstitution of the provencal lake during the Rognacien.

Three superposed regions can be found from South to North :

- a fluviatile channel shifts widely in the South (about the "Etang de Berre"). The algal balls accumulations are abundant there,

- an East-West very broad and rather low gut lays in the central regions (about Aix-en-Provence) there, sediments have settled, alternatively calcareous (still in a lacustral environment) and sandeous( fluviatile sedimentation) .

The edges of this gut are represented by zones of high fenny shoals.

- We can  infer the proximity of an emerged continent from the decrease of depth in the limestone of Rognac and the presence of some sedimentological and paleontological factors.